Интервью

Кротов Афанасий Андреевич , участник Сталинградской битвы.

… «Дружба была исключительной. Даже это дело вменено было в обязанность, что, погибая сам, спасай товарища, спасай командира...». «Не могу передать словами, какие чувства мы тогда испытывали. Это можно только ощутить на себе. Прощание было торжественным и в то же время скорбным для всех тех, кто провожал нас. Никто ведь не знал, кому из нас cуждено вернуться с войны...»

«Когда подвергаешься сильному… артиллерийско-минометному обстрелу курить по-страшному хочется… ». «День 17 июля 1942 года вошел в историю как начало Сталинградской битвы... Казалось, что горит не только город, горит сама Волга. В этот день погибло более 40 тысяч мирных жителей. Долгие пять месяцев продолжалась Сталинградская битва, территория сражений занимала площадь Новосибирской области».

Зевакин Николай Алексеевич, полковник , участник ВОВ.

… «Меня 12 раз расстреливали немцы, 12 раз наставляли на меня автомат, а оказался я победителем. Вот опять удача». «Мне говорят : «Мы вас назначаем в минометную роту в штормовой батальон - это как спецназ». «Первый раз меня послали в разведку и сказали взять любого офицера, солдата не надо… И вот с 3 до 5 утра самое то, чтобы пройти линию фронта… и в это время можно брать. Взяли майора, привезли… Мне говорят : «Он ни «А», ни «Б», только на фронт прибыл. Другого надо. Опять надо идти». «Все фашисты были уничтожены. Фашисты бежали в панике, мы не успевали их преследовать… ».

Завертан Николай Васильевич, участвовал в Сталинградской битве, в боях на Донском, Южном и 4-м Украинском фронтах в качестве автоматчика. С мая 1943 года– пехотный разведчик. полковник.

… «Ленинград был в жесточайшей блокаде. Люди не роптали и говорили: «Землю будем грызть, но фашистам Ленинград не отдадим»,- и сражались вместе с армией до конца. Гражданское население были едины.» «У нас в полку было всего две машинешки, остальное конная тяга, наши самолеты были низкого качества, картонные, а у немцев были Мессершмитты… Потери страшные». «Если бы немцы захватили Сталинград, то они свободно могли бы обойти, захватить Москву. Сталин издал приказ «Ни шагу назад»: сражаться нужно каждому солдату, сержанту, офицеру и генералу до конца. Этот приказ возымел колоссальное значение».

Горьковский Пётр Андреевич, гвардии майор в отставке, ветеран боевых действий на Курской дуге.

…«Первые бомбы, как ни странно, немцы старались сбрасывать на детские сады, школы, больницы. Вот такие места. На моих глазах Воронеж превратили в руины.» «На фронте перестаешь думать о смерти. Если там думать о смерти всегда, то, конечно , результата не будет. Храбрость проявляли солдаты во всем.» «Когда в … начале войны…в плен брали немцев: у них засучены рукава у всех по локоть, все бравые, лощеные…А под конец, после Курской Битвы – они уже в рваной одежде, небритые, замызганные, какие-то тряпки на ногах, из соломы галоши. И уже все говорят «Гитлер капут!» «Все забывается, притупляется, сейчас к немцам никакого презрения нет: надо дружить. Если мы будем дружить, то может и войны не будет»..

Буцанов Михаил Дмитриевич, младший лейтенант, командир минометной батареи, участник ВОВ.

… «На фронте страх был, конечно. Страшно было много раз. Но, как правило, это наступало потом. Действуешь, много не раздумывая, полуавтоматически.» «41 год – тяжелый год, морально. Где-то в октябре нам объявили, что мы находимся в окружении.. Голодали здорово… Зима 41 была очень тяжелой: мы были в летнем обмундировании». «Немец в 41 году был наглый, нахальный: блиндажи он строил себе со всеми удобствами, у каждого была отдельная койка, и покрывальце, и одеяльце. В общем, черти что. А мы спали вповалку в блиндажах. А после 43 мы поменялись местами: уже задрипанный немец стал. Когда начали его вышибать, встречаться с тем, что он творил на нашей земле – конечно, мы его ненавидели...».

Бородин Михаил Ильич, механик-водитель, танкист, старший прапорщик, участник ВОВ.

«Я хотел с детства быть танкистом. Мечта сбылась. Танкистом  я был настоящим, не просто учебным, а настоящим, боевым. Я выполнял все. Я «родился в танке», как будто его специально для меня его сделали».

 «В таком аду, как в Сталинграде, я остался живой – это случайно. Каждую секунду гибли люди, гибли мгновенно. Война была… Такого ада, как в Сталинграде не было нигде в мире и не будет... Был дан приказ – держать Сталинград любой ценой. Люди не думали о своей жизни».

Вход/регистрация

Подписка на тесты